Есть три основных истока метода ДМД, который родился 18 лет назад. Появлению этой практики существовали три базовые предпосылки. Одну из них я приведу в этой статье, я взял описание дыхательной сессии Владимира Васильевича Козлова, которая стала поворотной точкой в практике процессов связного дыхания, в частности ДМД(Дыхание-Музыка-Движение). Он описал эту сессию в своей книги «Психология. Дыхания, Музыки и Движения» [1]
Процесс в стиле континуум на базе "Синеморье" (в Западной Сибири) окончательно обозначил мой кризис в дыхательных психотехнологиях. Уже в начале процесса мое Эго строго предупредило меня: «Что ты лежишь тут и дышишь, будто не знаешь, что хочешь в жизни – денег и славы…»
На все мои попытки уговорить свое самосознание, что все не так, и дышу я для высшей интеграции, постичь хочу дух свой и истину, Эго было непреклонно. Мне пришлось согласиться. Я встал и подумал, зачем мне эти расширенные состояния. Они уже ни к чему, раз личность и воля знают предельно четко свои цели и желания.
Только через полгода я рискнул еще раз войти в дыхательный процесс. Это было на Волге под Набережными Челнами. В группе были студенты и преподаватели местного Института управления. На четвертый день тренинга «Холотропная Вселенная» я поддался соблазну подышать, заразившись молодым энтузиазмом группы.
Как сегодня помню этот процесс. Лег. Свернулся калачиком. Впал затем в какое-то состояние полудремы полузабытья. Опомнился через неопределенный временной промежуток, но дышать было лень. Я пригрелся на теплых матрацах, которыми был устлан пол в зале. Затем отследил, что уже дышу связно, но очень мягко, как сытый спящий зверь. Не выходя из просоночного состояния, постепенно углубил дыхание. И тут было двое: тот, кто дышал и постепенно вливался в дыхание с какими-то уже достаточно странными телодвижениями, и другой, который с некоторой ленцой воспринимал, что происходит, без всякого контролирующего действия. Это отпускание контроля оказалось решающим в процессе, и тот, кто наблюдал, через некоторое время был сперва чистым восприятием, а затем ему стало очень любопытно искупаться в едином потоке движения, энергии и дыхания.
Через минут десять воспринимающий нашел себя где-то глубоко под грязным и пыльным матрацем, но даже в этой ситуации проявил только любопытство по поводу того, что же будет происходить дальше.
Из колонок звучал «Zoology» JeanMichelJarre. За несколько секунд промелькнул ассоциативный фрагмент прощания со своим привычным Я во время давней холотропной сессии и затем в сознание наблюдателя влилось сознание парализованного Ленина в одиночестве.
Текли слюни и сопли по бороде и усам, которые не хотелось вытирать, лицо искривилось в непонятной гримасе. Дышалось рвано и тяжко, пока на выдохе вдруг не вырвалось мычание. Мычалось безысходно, жутко, как одинокому псу в бескрайней степи, как скулит всеми покинутый щенок.
Сознание было ясно до прозрачности. Даже тени мыслей, которые обычно не замечаешь, были выпуклы и понятны. Взвешивая все прожитое, душу наполняло глубокое чувство вины и угрызения совести, и кто-то внутри уверенно и исступленно шептал: «Все не так сделано и не так понято. Не это я хотел, не то, не так…»
Это была молитва покаяния, очищения, за которой наступала ясность, предел понимания, как и что делать, истина как на ладони, будущее страны как на заре простор…
Но был паралич и уже никому ничего сказать, не было возможности что-либо донести и исправить.
Никто не поймет твое мычание.
И в этот момент я завыл протяжно и пронзительно и страшно в беспредельной тоске, как голодный, одинокий волк в снежной пустыне перед смертью.
Затем все успокоилось и затихло. Уже Ленина не было и в помине.
Но осталась тихая тоска и чувство одиночества.
Я вдруг понял, что и меня никто не поймет до конца.
Без всякого паралича.
И я мычу и жажду, чтобы меня поняли и приняли.
И все мычат и воют.
Все 7 миллиардов людей в бесконечной пустыне своего одиночества, с кривыми гримасами боли непонимания и невозможности того, что тебя услышат.[1]
Закончив процесс, как пишет Владимир Васильевич поняли, что есть совершенно иная стратегия прохождения процесса связного дыхания, чем это принято в ребефинге, вайвейшн, свободном и холотропном дыханиях. Он отшлифовав эту технологию и обозначили ее ДМД (Дыхание-Музыка-Движение).
1. Козлов В.В., Психология дыхания, музыки и движения. Изд. 2 дополненное и расширенное. М., 2013 - 198 с.
